«Надо всегда сохранять объективный взгляд на рынок».

Интервью с директором по маркетингу НБКИ Алексеем Волковым.

Тенденции рынка: снижение объема заявок, проблемы малых и средних банков, монолайнеры. МФО и БКИ. Закредитованность как миф. Вероятное снижение доходов населения. Рост просрочки. Новации в кредитных историях. Что еще могут сделать банки в условиях непростой экономической ситуации в стране?


Что сейчас происходит с потоком заявок от банков в бюро кредитных историй? Вы отслеживаете изменения?

Мы внимательно следим за изменениями, причем как за количественными, так и за качественными. Если говорить о последних нескольких месяцах 2014 года, то ярко выраженной тенденции нет. Могу лишь сказать, что крупные ритейловые банки — не монолайнеры, а более или менее универсальные — объемов не уменьшают. Поток заявок от них остался примерно на том же уровне. Но можно констатировать, что уровень одобрения у них снизился и продолжает снижаться. Они как взяли в начале года курс на повышение качества заемщика, так его и держат. А события конца минувшего года — ослабление курса рубля и повышение ключевой ставки ЦБ — только усилили данную тенденцию.

 

Количество заявок не снижается, но снижается approval rate? Получается, что кредитов банки выдают все меньше?

Совершенно верно! Темпы прироста по всем продуктам, за исключением ипотеки, отрицательные. По пос-кредитам, по автокредитам, по картам происходит максимальное падение темпов прироста. Единственное, что еще как-то вытягивает картину, — это ипотека. Я думаю, что ипотека была банками недооценена долгое время. Это сложный продукт с длинными сроками. Сейчас, видимо, банки переходят в какой-то мере в ипотеку. По крайней мере, эту тенденцию мы наблюдали до конца 2014 года.

Могу констатировать, что небольшие и средние банки существенно снизили объем заявок. Скорее всего, это связано с поведением заемщиков, которые обращаются теперь сразу в топовые банки. Есть признаки того, что ниша небольших и средних банков, особенно это касается Москвы, еще больше сокращается. Причем сокращение за последние месяца три заметно.

 

Вы выделили отдельно монолайнеров. Что с ними происходит сейчас?

Монолайнеры были вынуждены тоже подкрутить гайки, существенно снизить поток входящих заявок. Но при этом вопрос темпов роста портфелей для них стоит еще более остро, чем для универсальных банков. Есть рост — есть бизнес. Нет роста — нет бизнеса. И поэтому они больше, чем кто-либо другой, сейчас заняты кросс-сейлом.

Мы в свое время выделили несколько направлений, где, на наш взгляд, будет сосредоточена максимальная активность в области оптимизации бизнес-процессов и в области повышения рентабельности. Одно из этих направлений — кредитный кросс-сейл. Монолайнеры сейчас активнее, чем другие банки, пытаются использовать кросс-сейл для удержания темпов прироста портфеля на более или менее приемлемом уровне.

 

МФО и БКИ

 

В этом году к числу ваших клиентов помимо банков добавился новый пласт клиентов — это микрофинансовые организации. Наверное, еще сложно проводить какой-то сравнительный анализ — они только недавно добавились. Но все-таки, что с ними происходит сейчас, по вашим ощущениям?

Действительно, нет никакого смысла сравнивать микрофинансовые организации с банками. Это разные порядки цифр, в том числе — и разные порядки по объемам бизнеса с нами. Я думаю, что они находятся на некотором перепутье. С одной стороны, мы видим существенный рост объема запросов с их стороны. Но это может быть результатом, скажем так, отложенного спроса.

Все-таки они достаточно молодые игроки в том, что касается стратегии управления. Единственное, что стоит отметить, — это объем передаваемых ими данных. 1 июля, когда вступил в силу закон о поправках к администрированию МФО, был колоссальный всплеск. Но он охватил от силы, может быть, треть микрофинансовых организаций. Остальные занимали выжидательную позицию. Видимо, ожидали административных штрафов, которые обещают им с начала будущего года. Сейчас я вижу, что поток снова возрос.

Также возрос поток передаваемой МФО информации: к настоящему времени они уже передали данные о более пяти миллионов уникальных субъектов. На фоне всей нашей базы, которая составляет около 70 миллионов, это немного, но тем не менее тенденция есть. Кроме того, я думаю, что часть заемщиков все-таки переориентировалась на МФО.

Как мы говорили, произошло снижение доли одобрения в банковской сфере необеспеченного кредитования. А спрос на заемные средства не сильно изменился, и заемщики потихонечку перебираются в микрофинансовый сектор, который можно разделить на две части. Есть, скажем, топовые МФО, которых не так много. И есть огромный сегмент — порядка 1,5 тысяч малых микрофинансовых организаций. Они в своих небольших городах, деревнях, может быть, и неплохо работают, но особо не развиваются. А у некоторых топовых МФО произошел существенный рост бизнеса. Хотя вслед за банками и они начинают снижать уровень одобрения, пересматривать стратегии. И сейчас мы наблюдаем уже со стороны МФО снижение темпов прироста заявок.

 

Если говорить о региональных различиях, сейчас вы ощущаете какие-то новые тренды, тенденции?

Мы не видим никаких изменений в региональном разрезе. Мы подсчитываем ежеквартальный уровень закредитованности, долговой нагрузки, и видим, что мало что меняется. По объему портфеля Петербург, Москва, Московская область лидируют с большим отрывом. Но при этом они радикально отличаются от почти всех остальных регионов в том, что касается уровня закредитованности. Здесь долговая нагрузка на одного человека минимальна. Потенциал роста рынка этих трех регионов по-прежнему велик.

 

Закредитованность как миф. Рост просрочки

 

В одном из интервью вы говорили, что закредитованность — это скорее некий миф. Что только небольшая доля населения закредитована, а разговоров у нас об этом явлении слишком много. Вы не изменили свое мнение?

Нет, мы по этому поводу не меняем своего мнения. Более того, это мнение получило дополнительное подтверждение в той статистике, которую мы анализируем. И у банков, и у регулятора, и у общественности есть большой спрос на объективную информацию с точки зрения объективной оценки. До сих пор, говоря о закредитованности, мы говорили исключительно о долговой нагрузке, долговом бремени. Но объем долгов надо сопоставлять с объемом доходов. Долги надо всегда соотносить с доходами, с DTI (соотношение долг к доходу) — только тогда картина будет более или менее репрезентативной. Мы по результатам первого полугодия сделали расчеты по DTI, и по-прежнему в некоторых регионах имеется максимальное напряжение по данному показателю. Но самое важное: мы видим, что максимальное напряжение именно по DTIпо-прежнему свойственно категории населения с невысоким уровнем дохода. Иными словами, существует ярко выраженный проблемный сектор — это сектор населения с низкими доходами.

 

По вашим ощущениям, просрочка растет?

Не по ощущениям, а по цифрам — просрочка растет. Темпы прироста нового кредитного портфеля снижаются. И поэтому мы видим, что старые хорошие кредиты амортизируются, а плохие остаются в портфелях.

Говоря о просрочке, мне кажется, нужно выделить два очень важных фактора. Первый фактор — это все-таки, скорее, «математическое» явление. Я имею в виду, что доля просроченных кредитов растет в первую очередь на фоне снижения темпов прироста новых. Это существенное обстоятельство, которое надо всегда учитывать. Если оценивать рынок без его учета, то получается какая-то апокалиптическая картина, что на самом деле не так.

 

Сейчас будет много апокалиптических оценок раздаваться…

Надо всегда сохранять объективный взгляд на вещи, потому что, к сожалению, зачастую бывает, что регулятивные действия принимаются на основе подобного рода крайних оценок. А это неправильно! Наш отчет по DTI мы направили всем министерствам, и в первую очередь регуляторам. Могу сказать, что данные цифры были Банку России весьма интересны. Это те цифры, которых регулятору очень не хватало.

 

Новации в кредитных историях

 

Насколько мне известно, имели место некоторые изменения в том, что касается объема информации, которая хранится в кредитной истории заемщика и может быть предоставлена по запросу. Появилась некая информационная часть. Насколько этот может повлиять на улучшение выдачи банками кредитов, на скоринг?

О планируемых изменениях в информационной части кредитной истории было известно уже достаточно давно. Мы ожидали нормативного документа Банка России, который определил бы порядок обмена информацией между нами и кредиторами. Проект указания, которое будет этот вопрос регулировать, уже вывешен на сайте Банка России. В информационной части добавится важная информация — это информация о заявках на выдачу кредитов и отказах или одобрениях. И о причинах этих отказов. Сложно пока сказать, как это будет встроено в конвейер банков. Сейчас банки активно изучают этот формат и пытаются понять, как его использовать.

 

Мне кажется, это большие изменения, которые можно использовать во благо для системы оценки риска…

Некоторый плюсик они принесут. Но не ожидаю в этой части большого изменения, потому что изначально предполагалось, что эта информационная часть будет доступна без согласия заемщика. Предполагалось, что ей сможет воспользоваться очень широкий круг интересантов — кадровые агентства, ритейлеры, все те, кто не может претендовать на саму кредитную историю. Но в итоге это не было реализовано. По большому счету, круг пользователей остался тем же.

Продолжая мысль о новациях, отмечу, что в законе, который с марта вступает в силу, есть важный момент: окончательно отрегулирован вопрос цессии. Это была большая проблема — в случае уступки кредитов информация о них обрывалась. Теперь вопрос урегулирован: новый покупатель кредитного портфеля будет обязан предоставлять информацию о кредитной истории. Это существенная новация во благо заемщика.

В этой же части урегулирован вопрос конкурсных управляющих или ликвидационной комиссии. Сейчас, в случае отзыва лицензии, портфель как бы «повисает». Заемщики продолжают расплачиваться, а банка-то уже нет, прошлой администрации нет. Есть временная администрация, ликвидационная комиссия. А они зачастую информацию о погашении займов не передают. Это была большая проблема, для заемщиков в первую очередь. Теперь вопрос урегулирован, и конкурсный управляющий, ликвидационная комиссия точно также обязана передавать документы по закрытию займов в бюро кредитных историй.

 

Что еще могут сделать банки? Кросс-сейл, коллекшн, реструктуризация кредитов

 

Как вы отметили, банки стараются улучшить работу с рисками, уменьшить количество невозвратов, просрочки… Вы видите, что банки могут еще сделать в этой области?

Да, мы это видим. Мы это условно называем скрытыми резервами. Скрытые резервы по повышению рентабельности бизнеса, резервы по сохранению темпов прироста и снижению потерь. Причем не скажу, чтобы эти резервы были для банков каким-то ноу-хау. Нет! Они все более или менее известны. Но дело в том, что, пока темпы роста портфеля были высоки, банкам было незачем заниматься активной разработкой вещей, которые находились на периферии их бизнеса. Шел огромный поток новых клиентов, банки достигали приличных темпов прироста портфелей. Мы это видели в 2011–2013 годах. Сейчас ситуация изменилась. И банки уже вынуждены обращаться к поиску этих резервов, например — к автоматизации бизнес-процессов.

Можно выделить три направления, по которым банки двигаются в этой области. Первое направление связано с сохранением темпов роста кредитного портфеля. За счет чего это возможно? Новой популяции клиентов нет. По крайней мере, входящие заявки не удовлетворяют банк по уровню риска. Слава богу, риски банки оценивать научились хорошо. Многие из них опустились до уровня одобрения в 10–15 % от всего входящего потока. Где брать новых заемщиков, чтобы наращивать кредитный портфель? Хотя бы для того, чтобы не показывать такую гигантскую просрочку. Ответ на это — кросс-сейл. Все тот же кросс-сейл. Раньше банковский бизнес был весь разобщен — работа с юрлицами в одном «углу», розничный бизнес — в другом, риски — в третьем. А сейчас банки запускают большие системы CRM для того, чтобы иметь возможность предоставить максимальное количество кредитных предложений всем тем десяткам и сотням тысяч клиентов, которые у них уже есть.

У банков есть потребность в выстраивании конвейера, в том числе и с использованием нашей информации, для формирования предварительных предложений, предварительной оценки риска, чтобы иметь возможность нарастить портфель за счет кредитного кросс-сейла. Это в будущем году будет важнейшим источником прироста новых кредитов.

Второе по степени важности направление — коллекшн на ранней стадии. До сих пор это направление у банков было на периферии внимания. Пока бизнес обеспечивал необходимый приток, было не важно — что там собирает коллекшн. Сейчас этого нет уже, а коллекшн, между прочим, съедает приличную долю прибыли и создает приличные издержки.

И сейчас банки пришли к тому, что пытаются оценивать эффективность сбора задолженности. Я говорю именно о ранней стадии коллекшна, потому что это именно та стадия, которой банк занимается сам. Это стадия, на которой достигается максимальный эффект сбора при минимальных потерях. Допустил ошибку в стратегии сбора на ранней стадии — всё, потом ты вынужден продавать долги с гигантским дисконтом. И я вижу спрос банков, в том числе и на наши решения в этой области, спрос на разработку стратегии коллекшна.

 

А ваша роль в этом какая?

Когда банки задумались о том, что надо искать резервы, взоры топ-менеджеров банков обратились к службам коллекшна. Но тут банки столкнулись с вопросом: как измерить эффективность службы коллекшна? Мы сделали бенч-отчет — «Бенчмаркинг. Взыскание», который содержит параметры просроченной задолженности в разрезе сумм выданных кредитов, типов кредитов, регионов выдачи, скоринговых диапазонов и срока просрочки в днях (бакетов). Все это позволяет банку сравнить свою процедуру взыскания, переход просрочки из бакета в бакет и так далее с пулом конкурентов. Конкретные бенч-отчеты, которые мы делаем, дают банкам ту стартовую информацию, на основании которой можно принимать стратегические решения по оптимизации процесса взыскания. Помогают найти слабые точки. При этом группы банков, отобранные для сравнения, могут быть разными для каждого кредитного продукта, но перечень сравниваемых банков обязательно согласовывается с НБКИ и должен соответствовать требованиям к их однородности по объемам на рынке и продуктовым нишам. Таким образом, не нарушаются их коммерческая тайна и правила бизнес-этики.

Вы сказали про три направления. Первое — это кросс-сейл, второе — коллекшн. Что третье?

Третье — это реструктуризация кредитов. Не секрет, что значительное количество заемщиков обращается за реструктуризацией. Но программы реструктуризации есть только у единиц банков! Банки решали эти вопросы, так сказать, явочным порядком — с каждой заявкой разбирались отдельно. Но если мы говорим о кредитных конвейерах, то это не подходит. Раньше банки в большинстве случаев отказывали. А сейчас их стратегия поменялась. Банк заинтересован провести реструктуризацию кредита — пусть должник по 100 рублей платит, условно говоря, но остается в графике. Это лучше, чем, отказав ему, вводить его в дефолт.

Соответственно, у банка возникает вопрос: кому предлагать реструктуризацию? На каких условиях? И я вижу, что банки уже этими вопросами задались именно не в явочном режиме, а пытаются сделать конвейер. Более того, некоторые из них не ждут, пока заемщик придет к ним сам, а уже создают превентивные модели — модели поиска потенциально проблемных заемщиков и выхода к ним заранее.

Если бы у наших банков был такой же объем информации по заемщикам, как в некоторых других странах, когда есть доступные данные пенсионного фонда, налоговой и так далее… У нас, я так понимаю, беда с данными. Есть какие-то подвижки в этой области?

Да, вы, к сожалению, правы. Данных из госорганов по-прежнему нет. Сложно сказать про какие-то существенные подвижки. Банком России предпринимаются действия в попытках собрать воедино разную информацию — налоговую, пенсионную. Вся эта информация помогла бы банкам в оценке реального уровня доходов заемщиков. Можно было бы тот самый DTI, который мы посчитали эмпирически, иметь возможность посчитать для каждого конкретного заемщика. Тогда была бы совсем уже адекватная оценка риска.

Банк России единственный, кто может как-то сподвигнуть Пенсионный Фонд и ФНС делиться информацией, провести соответствующие решения в Правительстве. Он пытается, однако результата пока нет. Но я думаю, что вопрос качества розничного портфеля с каждым днем становится все острее, и государство осознает, что у него в руках есть ресурс, который может существенно снизить этот уровень риска.

 

Как вы считаете, в 2015 году кредитование не остановится?

Во-первых, как я уже говорил ранее, банки сокращали предоставление новых кредитов весь 2014 год. Это было связано с более тщательным подходом к оценке рисков, вызванным снижением кредитного здоровья розничных заемщиков. Помимо этого фактора, в 2015 году темпы роста розничного кредитования в значительной степени будут сдерживаться еще и высокой учетной ставкой Банка России. Однако если через некоторое время она будет понижена, то, на наш взгляд, даже учитывая снижение роста портфелей кредитных организаций, розничное кредитование может остаться одним из драйверов развития банковской системы. В конце концов, это по-прежнему высокомаржинальный вид кредитования, особенно по сравнению с кредитованием юридических лиц, на котором текущая ситуация может сказаться в еще большей степени, ограничивая возможности корпоративных заемщиков обращаться к заемным средствам.

Тем не менее главный фактор, который будет оказывать наиболее мощное влияние на дальнейшее развитие розничного кредитования, — это доходы населения. Если они не будут падать слишком сильно, то и кредитный рынок будет себя вести достаточно стабильно и прогнозируемо. Это главный риск, который в итоге может сделать недоступным для большинства заемщиков кредитные ресурсы банков. В этих условиях тенденция повышения роли кредитной истории в розничном кредитовании в дальнейшем станет только нарастать. Заемщики, ранее добросовестно погашавшие свои долговые обязательства, будут иметь серьезные преференции при обращении за новыми кредитами. По сути, наличие положительной кредитной истории будет являться одним из главных условий при выдаче кредита.

Контакты:

Офис в Карелии:

185035 Петрозаводск,

ул. Куйбышева, д.16.

тел: +7(911)050-16-04

 

Офис в Петербурге:

199004 Санкт-Петербург,

2-я линия В.О., д.25, пом. 5Н

тел.: +7(812) 406-92-72

 

эл.почта: creditunion@mail.ru